Как медленно мы идем к Богу. И это вовсе не означает, что мы циничны или беспечны. Просто в своей повседневной жизни мы забываем о Нем, а вспоминаем лишь в порыве раскаяния или в желании «снять грех с души». И вот тогда, когда мы вспоминаем, нужно срочно искать дорогу в храм. Потому что Бог всегда ждет и помнит о нас, ожидая, когда мы, наконец, расслышим: «Приди».

Грех мой

По асфальту катились крупные слезы дождя. Странная это привычка – считать шаги. Тем более в дождь – все равно они тут же смоются.

Дорога вела куда-то, но все было словно в тумане – размыто, неясно.

На этот раз я шла за прощением. Чтобы не потеряться окончательно, не скрыться в темном облаке, которое неотступно следовало за мной, и готово было полностью поглотить мое существо в любой момент. Оно пугало меня своим назойливым присутствием, и в то же время как-то странно притягивало, будто сулило непознанные миром блага. Идти не хотелось – гордость неумолимо жгла острым стыдом, ум не понимал.

«Ну, зачем ты идешь туда? Ты думаешь, тебя кто-нибудь ждет? Глупо, ты там чужая, тебя не знают, не помнят. А когда услышат, что ты натворила, непременно осудят и начнут «учить жизни». Поверни – всего один шаг, никогда не поздно повернуть обратно, не ходи, глупая!

А я упрямая. Сто один, сто два – считаю шаги.

Неправда. Меня знали и помнили. Пусть не люди, они же не могут все знать. Но Он Сам, Бог позвал меня к себе. Голосом совести звучала у меня в груди его тихая мольба: «Приди!»

Перед глазами все еще стояло осуждающее лицо друга, которому я осмелилась все рассказать. Но этот сдержанный, вполне заслуженный суд был завершен одной лишь фразой, которая заставила меня содрогнуться: «А я думал, что православные не такие, как все...».

Напрасно я говорила, что это только мой грех, что никто больше не станет так подло поступать. Он совсем не слушал меня, только недоуменно, с ироничной улыбкой, смотрел на икону Спасителя.

Восемьсот десять, восемьсот одиннадцать, двенадцать... Сколько еще?

Ко мне подбежал маленький мальчик, уколол в руку кончиком пестрого зонта, и вопросительно посмотрел в глаза. Мама окликнула его по имени, но он не шевелился, с упрямым любопытством изучая мое лицо: «Ты плачешь?»

Это мой грех, слышите?! Ведь я живой человек, у меня не получилось по-другому. Я хотела бы всё исправить, но вернись время назад – и, скорее всего, я наступила бы на эти же «грабли».

Боже, милостив буди мне, грешной!

Что же мне теперь сделать, чтобы близкий, дорогой человек смог понять и простить меня? Это к Богу, можно смиренно приступить и со слезами молить: «Господи, прости, я согрешила против Тебя. Помилуй, Милостивый Боже!» Но человеку этого недостаточно – слишком мало, практически безнадёжно. Одну единственную ошибку приходится порой искупать всю жизнь. И попробуй теперь докажи, что такого больше не будет, – не поверит.

Сто девятнадцать тысяч пять... Шесть...

Боже, я иду к Тебе несколько долгих лет. И вначале казалось, что Ты совсем рядом – рукой подать. Так почему же теперь я вижу, что становлюсь только дальше от Тебя?

Господи, может, я как-то не так живу?

Оценить:          

Рейтинг: 

Просмотров: (4528)

Уважаемый Гость! Чтобы оставить комментарий к данной статье, Вам необходимо зарегистрироваться.

ЗарегистрироватьсяСпасибо, позже

Комментарии: 0 Ответов: 0